Зимняя вишня.
----------------------------------------------------------------------------
Эпиграф: “Под глубоким снегом в последней деревне в прошлую ночь зацвели многочисленные ветки сливы”
Как всегда перед Рождеством Петрович заехал на дачу. Солнечное, морозное утро приятно бодрило и распологало к лирическому настроению. По-хозяйски пройдя меж сугробов на огороде, он ткнул ногой самый большой из них. Внутри что-то хрустнуло. "Созрели", - радостно подумал Петрович. Привычным движением смахнув снежную шапку, он выкатил из сугроба здоровенный арбуз. Из треснувшего бока сочился сок, оставляя розовый след на снегу. Присев на скамеечку, Петрович отрезал себе большой ломоть и с наслаждением впился зубами в сладкую мякоть. Покончив с первым куском, он окинул взглядом сад. На ветках вишни меж спелых ягод краснели сытые снегири. Сил клевать ягоды у них уже не было, поэтому они просто грелись в лучах солнца, напоминая издали хаотично развешанные елочные шарики.
"Надо бы собрать ягоды, склюют ведь. А может и не склюют",- боролся сам с собой Петрович, для которого сбор ягод не представлялся мужским занятием.
На соседнем участке меж грядок на лыжах сновала Марьиванна, лихо управляясь с ломиком. Марьиванна была женщиной роскошных форм и в накинутой наспех телогрейке казалась Петровичу еще более прекрасной.
- Что, соседка, картошечки захотелось?- окликнул ее Петрович.
- Да не мне. Я бы и до оттепли подождала, пока земля отойдет,- отозвалась Марьиванна,- это мой зарядил: "Молоденькой картошечки с укропчиком хочу, молоденькой картошечки..." А сам то ведь не может накопать.
Да, сам сосед не мог. Как это обычно у нас бывает, таким вот женщинам почему-то достаются худосочные очкарики, которые с трудом могут забить дома гвоздь.
- Марьиванна, как там ваши чукотские дыньки? - сменил тему разговора Петрович.
- Беда с ними, не дозревают в наших условиях. Им бы морозцу, а сами видите, какие у нас нынче ночи - столбик ниже минус 15-ти редко опускается.
- Да, я в прошлом годе так мучался с томатами. Захотелось моей Ганне розовых, мясистых... Купила рассаду, "Оймяконское сердце" называется. Я, все как надо, в морозильнике ее выдерживал, высаживал ночью при минус тридцати. А потом оттепель и половина завязей отпало.
- И что, так ничего и не собрал?
- Остальные спас, подкармливал жидким азотом, но от этого "оймяконского сердца" чуть свое не встало.
- И не говорите. В деревне работать, это не на диване с газетой лежать.
- Да, кстати, у меня ж еще остался балон жидкого азота. Берите для своих дынь, мне то он ни к чему. Я больше не рискую, беру только то, что для нашей полосы подходит - дыньки мурманские, арбузы архангельские.
- Вот спасибо, Петрович, выручил. А то я пробовала "сухим льдом" удобрять, да бестолку.
Марьиванна снова взялась за ломик, а Петрович принялся за работу. Дни стояли короткие и надо было все успеть - собрать арбузы, подкормить хладоном поздние весенние огурцы и томаты, поставить подпоры под ветки персиковых деревьев, ломившихся от зреющих плодов.
Больше всего было возни со снегоопыляемыми цитрусовыми. У них была пора цветения, а снегопада давно не было. Пришлось доставать снежную пушку и опылять каждое дерево.
Когда день клонился к закату, усталый и довольный собой Петрович сел в загруженную под завязку машину и поехал домой, насвистывая под нос привязавшуюся за день песенку : "Вишня, вишня, зимняя вишня..."
К списку тем
